Наряду с другими материалами, используйте тексты, содержащие юмор.
Юмор и изучение иностранного языка – взаимосвязанные ли эти понятия? Еще как! Хороший анекдот, меткий остроумный афоризм, просто юмористический рассказ – это всплеск эмоций, неожиданность, маленькое открытие, эйфория, другими словами – яркий сигнал, выделяющийся из суеты буден, скучных таблиц спряжения глаголов, набивших оскомину правил и исключений из оных. Юмор — это щелчок хлыста в мирно пасущейся отаре овец, который привлекает внимание, заставляет вздрогнуть и широко раскрыть глаза всех — пастуха и множества овец, и даже полных баранов.
Если говорить об очередной заповеди, связанной с юмором и изучением английского, то сразу ее обозначу – перед тем, как вы откроете страницы серьезных книг, для чтения выбирайте сюжеты в виде юмористических рассказов, где именно в конце будет та самая «фишка», разгадав которую, вы получите колоссальное удовольствие от собственной, пусть скромной, но гениальности.
Что касается продуктивного юмора на иностранном языке, то есть не в плане восприятия и умения вовремя засмеяться, а и пошутить, то здесь разговор особый.
А совпадает ли чувство юмора у людей разных национальностей?
Это проблема продолжает меня занимать многие годы, и я даже же пытался провести некоторые исследования.
Первым объектом моих «хохмо-лингвистическх» исследований был японец по имени Ко, режиссер известной телекомпании NHK, с которым меня судьба свела в одной комнате общежития московского Института русского языка им. А. С. Пушкина, где я, в свое время обучался обучать русскому языку иностранцев. Это называется РКИ – Русский как иностранный. Мне было интересно понять, как это все работает в противоположном направлении.
Полгода мы с этим замечательным человеком, который знал русский, но захотел его знать еще лучше, жили душа в душу и койка к койке, постоянно приглашали гостей из разных стран, которые тоже знали русский язык, и отрывались по полной программе. Одним из номеров нашей программы были русские анекдоты, большей частью в моем исполнении, с риском для дальнейшей карьеры, хотя, это уже было время оттепели, когда секс символом для бабушек на улицах был Горбачев. Вся его сексуальность в то время ограничивалась тем, что он, в отличие от своего предшественника Брежнева, УМЕЛ РАЗГОВАРИВАТЬ.
На это же самое время пришлась компания борьбы с алкоголизмом, которая коснулась и меня, и всех иностранцев, кроме Пушкина, в институте которого мы так трезво учились.
Я замечал, без тени ложной скромности, что все, мною рассказанные анекдоты, имели успех среди всего интернационала канадских, американских, французских и, иже с ними «пушкинистов», которые собирались в нашей с японцем комнате, но мой сосед никогда не смеялся. Он всегда очень расстраивался по поводу того, что все смеются, а он не испытывает желания этого делать, сам того не понимая, почему.
Тогда еще не было интернета, я не поленился, сходил а Ленинскую Библиотеку, порылся в каталогах, нашел литературу и понял, что японцам вообще не свойственно чувство юмора. Именно из-за того, что прагматизм бытия на островах, где вообще непонятно как можно жить в плане природных ресурсов, является их неотъемлемой частью. Я сделал для себя открытие, они вообще не имеют жанра словесного юмора. Весь кинематографический, например, юмор заключается только в ударе бамбуковой палкой по голове. Кроме того, японцы улыбаются на похоронах, как бы снижая степень беды и горя для близких.
Неудивительно, что мой друг Ко, не понял и очередного анекдота, который был принят «на ура» всеми приглашенными иностранцами, профессионально владеющими русским языком.
Анекдот был, напомню, в период горбачевской борьбы с алкоголизмом в России, следующим:
«Стоит очередь за тройным одеколоном. Интеллигент в очках просит три флакона. Потом просит поменять флаконы из-за того, что у них разного цвета этикетки. Очередь напирает. Он просит снова поменять, потому что этикетки не ровно приклеены. Очередь скандирует одно и то же слово в его адрес. Он оборачивается в сторону очереди, и, поправляя очки, говорит «А вы вообще молчите, вы в подъезде выпьете, а мне на стол гостям ставить!»
После того, как анекдот был рассказан, кто-то смеялся как скаженный, кто-то усмехался, но был единственный, мой друг и сосед по имени Ко, который не просто погрустнел, он просто ушел в даун до конца вечера. И вдруг, когда все уже почти что разошлись, начал истерически хохотать, до судорог, до икоты…….
Если бы вы знали, мои дорогие читатели, как я был счастлив, что именно мое участие в его жизни пробило эту брешь, человек стал понимать юмор, как все!
Успокоившись, он подошел ко мне и счастливо сказал – «Я понял – одеколон вреден для здоровья!»
Это было полное фиаско моей теории универсальности юмора во всем Мире.
Поэтому – мой вам совет, шутите на английском осторожно, но все же шутите, пытайтесь, ошибайтесь и не бойтесь ошибок.
Что касается менее экзотических ценителей нашего юмора, канадцев, например, скажу, что наш юмор совпадает примерно на 80 процентов, а что входит в непонимание двадцати, может возможно, будет темой отдельной публикации.
До новых встреч в рубрике и, конечно, в моей школе.
Ваш А. А. Пыльцын или Сансей Саныч, как меня называют мои студенты.